В комментариях под постом, где перечислялись 12 мировых рекордов в рамках одного забега Камиллы Херрон, читатели спрашивали: как себя чувствует человек после нескольких дней почти непрерывного бега и как такая нагрузка повлияла на организм?

Это правда очень интересно. Сразу после ультрамарафона редакторам журнала Runner’s World удалось побеседовать с бегуньей. Она охотно поделилась первыми впечатлениями и наблюдениями за своим организмом. 

Если кратко, то такое количество рекордов ей удалось установить благодаря уникальной выносливости, которой её щедро одарила природа. И ещё более уникальной моральной стойкости и всегда позитивному настрою. Почитайте о том, как бегунья боролась за все эти невероятные цифры — это история, которая раздвигает границы возможного.

Когда и где проходила гонка за рекордами

Шестидневный ультрамарафон Further, который организовала спортивная компания Lululemon, проходил с 6 по 11 марта в калифорнийской пустыне вокруг озера Кахулла. Организаторы подготовили кольцевую трассу длиной 4 км, на которой 10 девушкам и группе учёных предстояло исследовать возможности женского организма.

Самая амбициозная задача стояла перед 42-летней Херрон: она решила побить мировой рекорд Янниса Куроса — 1 036 км за 6 дней. Предыдущий женский рекорд 6-суточного забега с 1990 года удерживала Сандра Барвик (Новая Зеландия — 883.631 км). 

До рекорда Камилла не добежала чуть больше сотни километров, но попутно установила 12 мировых и 1 национальный рекорд:

• 500 км — 62:50:45
• 600 км — 81:23:38
• 700 км — 98:33:58
• 800 км — 117:44:55
• 900 км — 142:40:58
• 300 миль (482,8 км) — 59:54:58
• 400 миль (~643,74 км) — 88:34:26
• 500 миль (~804,67 км) — 118:19:17
• 72 часа (3 дня) — 342 мили (~550,4 км)
• 96 часов (4 дня) — 429 миль (~690,41 км)
• 120 часов (5 дней) — 501 миль (~806,28 км)
• 144 часов (6 дней) — 560,33 миль (~901,78 км) 
• национальный рекорд США 48 часов — 247 миль (~397,51 км)

Все эти дни Херрон бежала с темпом 9:33 мин/км, но надо не забывать, что в это время вошли остановки на отдых, перекусы и сбор анализов командой учёных. 

Обо всём остальном расскажет сама Камилла Херрон.

Об усталости и ресурсах организма

Это был очень долгий путь. Через пару суток я перестала осознавать количество миль, а дни смешались воедино. Я всё еще пытаюсь до конца прочувствовать то, что произошло со мной на трассе в Ла-Кинте.

Во время гонки у меня появилось ощущение, будто тело отключилось: это совсем не похоже на типичную усталость мышц и мозга, которую вы испытываете на более короткой дистанции. В какой-то момент все внутренние органы между мочевым пузырем и кишечником вышли из-под контроля.

Главное воспоминание о первых двух днях — постоянно хочется в туалет. Плюс ко всему на второй день я столкнулась с тем, что происходит с женщинами в моменты, когда это нужно меньше всего. Спазмы и постоянные позывы — не лучшее начало, но я сказала себе: «Давай пробежим сначала 36 часов, а потом просто продолжим».

Рядом были медики, и они объяснили, почему так происходит: организм направляет все ресурсы на работу ног и мозга, а остальные органы переходят в автономный режим. Телу требуется около 36 часов, чтобы успокоиться и найти нужную колею. Это непростое время придётся пережить: каждая клетка будет кричать о пощаде, а мысли будут крутиться вокруг желания сойти. 

Советуем почитать: Что такое реальная и предполагаемая усталость и как с ними справиться

Проработав в таком режиме 48 часов, организм перестроится, чтобы выдержать многодневные нагрузки. Я поняла, что нет смысла пытаться всё контролировать первые двое суток, и решила просто сосредоточиться на том, чтобы продолжать двигаться вперёд. Примерно на четвертый день я почувствовала, что тело наконец успокоилось и всё стабилизировалось. 

Перед забегом я сотрудничала с Трентом Стеллингверффом и его группой исследователей в Канаде. Они выяснили, что мои показатели экономичности бега и жирового обмена идеальны на дистанции 100 миль или во время 24-часового бега. Поэтому в первые сутки я задала себе нужный темп и побежала навстречу 48-часовому рекорду.

О том, как важно быть гибким и иметь стратегию на гонку

В самом начале ультрамарафона я поняла, что придётся подстраиваться под обстоятельства. 

Во-первых, была не идеальная трасса — в основном грязь и гравий. Днём всегда было очень жарко, а в первые две ночи шёл дождь и дул сильный ветер. Каждый день я пила таблетки от температуры, чтобы контролировать этот показатель.

Это был полноценный научный эксперимент в плане адаптации к условиям: я сдавала анализы крови, мочи и другие биометрические показатели. Трижды меня проверяли на допинг: перед гонкой, после 48-часового рекорда и после гонки. 
Было много стресса, хаоса и внимания. Для меня это не лучшая атмосфера — я бы предпочла 6 дней бегать где-то вокруг парка в тишине и покое. Пришлось сказать себе: мне нужна холодная голова и спокойный ум.

Советуем почитать: Что такое «марафонская стена» и как не столкнуться с ней на забеге

В последние пару дней пришлось скорректировать цели, потому что дело приняло просто сумасшедший оборот. Мы с командой посчитали количество кругов, которые нужно пробежать до отметки в 500 миль. Помните, как можно съесть слона? Ешьте слона по кусочку. Я отсчитывала в уме: «Хорошо, я пробегу четыре круга за раз, потом сделаю перерыв. А потом ещё четыре круга».

О питании на длинных дистанциях

Вместе с диетологом я решила разбить забег на отрезки, в которых нужно есть небольшими порциями каждые четыре часа, а в перерывах употреблять углеводы — гели и спортивные напитки. Первые 48 часов всё шло по плану, а дальше началась совсем другая история.

После 96 часов метаболизм сильно ускорился, и я стала ужасно голодной. Постоянно. Я была готова съесть все пончики и тако, которые есть в округе. В один из дней я съела три огромных тарелки тако за 12 часов.

В этом отличие многодневных гонок от коротких дистанций. Здесь вы не сможете питаться гелями или изотониками — в течение нескольких суток в любом случае придётся перейти на цельную пищу. В эти моменты я думаю о себе, как о батарейке, которую нужно постоянно подзаряжать. Нельзя дать ей отключиться, поэтому любая пища допустима.

Меня вырвало всего раз, поэтому я сделала вывод: организм принял всю пищу, что получил. Напитки вроде колы и любой газировки тоже спасали. Один раз я выпила бокал пива, но эта история на любителя.

О проблемах с ногами и о том, можно ли их избежать

Мои ноги были великолепны. В городке была палатка, где можно было размять конечности. Я заглянула туда только раз, а остальные 219 кругов пробежала мимо. Команда была поражена тем, что на шестой день я всё еще бежала.

Что почитать: Как решиться и пробежать свой первый ультрамарафон

Пришлось иметь дело с сильной опухолью: приходилось постоянно менять обувь и носки, чтобы приспособиться к ней. Перед гонкой я сделала много профилактических тейпов на пальцах ног. Когда ноги начали опухать, я просто начала разрезать разные части обуви, а в нескольких местах наоборот заклеивала их скотчем. До самого конца забега шаг был пружинящим, а идти не хотелось совсем.

Уже после гонки я вышла прогуляться, и с ногами всё было хорошо.

О том, сколько нужно спать — и нужно ли спать вообще

Я планировала в какой-то момент поспать ночью пару часов, а затем также вздремнуть в течение дня. Но команда заметила, что я почти не спала во время гонки и при этом чувствовала себя нормально.

Я предпочитала бегать не днем, а ночью, когда было намного прохладнее и тише. Большую часть миль пробежала в темноте, а моим самым любимым временем было 3 часа ночи. Я ночная сова.

У меня хорошо получается бегать без сна. Никаких галлюцинаций у меня никогда не было. Когда нужно было лечь и перезарядить мозг, я ложилась вздремнуть  — от 30 до 90 минут. Команда рассчитывала время сна всякий раз, когда я засыпала. Затем я открывала глаза и продолжала свою работу.

Что было после гонки

Многие бегуны-многодневщики и наблюдатели критиковали этот забег, называя его «слишком роскошным» или «идеальным». На самом деле, если бы всё зависело от меня, я бы просто бегала тихие круги в парке, где почти нет людей, и просто била рекорды. Но это был научный эксперимент. Все эти люди собрались вокруг, чтобы получить все возможные данные от моего организма. 

Выяснилось, что я генетически выделяюсь. Жировой обмен и экономичность бега у меня гораздо лучше, чем у большинства людей. Это не зависит от еды или тренировок, это природа. Исследователи нашли у меня в основном медленные мышечные волокна, а порог лактата и максимальный показатель VO2 сопоставимы с показателями элитных марафонцев. Вот почему я могу тренироваться целыми днями, а тело будет хорошо переносить любые нагрузки.

Зная это, я верю, что однажды преодолею планку в 1000 километров. А ещё я давно хочу побить рекорд на 50 миль (80 км) и выбежать 100 км из 7 часов. Сейчас я на пике своей беговой карьеры, поэтому наверняка ещё одна шестидневная гонка не заставит себя ждать.

Фото: lululemon